Рассматриваем десять слов египетского происхождения, которые встречаются в тексте Танаха.
Лингвиста, писателя и пламенного сиониста Авраама Шалома Яхуду (1877–1951) можно смело назвать «еврейским Леонардо». Его познания были чрезвычайно обширны, а интересы охватывали множество областей — от изучения мертвых языков и коллекционирования редких древних документов до политики. Свою первую книгу, озаглавленную «Арабские древности», он написал в восемнадцать лет, а изучением древних еврейских и арабских текстов (включая доисламскую поэзию) занимался на протяжении всей своей жизни. В 1935 году Яхуда издал труд, вызвавший множество международных дискуссий — «The Accuracy of the Bible» («Достоверность Библии»). Он преподавал в университетах Берлина, Мадрида и Нью-Йорка, тесно общался с Вейцманом и Жаботинским, собрал огромную коллекцию редких документов на арабском, древнем иврите и других языках (включая рукописи, подписанные И. Ньютоном).
После смерти Яхуды его коллекция была передана в дар Еврейской национальной библиотекой.
В одной из своих небольших работ А. Ш. Яхуда рассматривает десять слов египетского происхождения, которые встречаются в тексте Танаха. Часть из них — это слова, заимствованные в эпоху Нового царства из языков пограничных азиатских народов. Большинство из этих слов встречаются в тексте Танаха только один раз. Почти все они имеют отношение к Храму или религиозным обрядам. Рассмотрим здесь некоторые из них.
Первое из этих слов — «йаим». Оно встречается в нескольких книгах Танаха (Шмот 27:3 и 38:3, Бемидбар 4:14, Млахим I 7:40. Этим термином называют вид инструмента, использовавшегося во время служения в Скинии и Соломоновом Храме.
Обычно это слово переводится как «совок», «ковш» или «лопатка»: «И сделай котелки, чтобы собирать в них пепел, и лопатки, и чаши…» (Шмот 27:3), «И Хиром сделал умывальники, лопатки и чаши-поливальницы …» (Млахим I, 7:40). Как видим, предназначение этого предмета — сбор пепла. Его принято считать производным от однокоренного глагола в Исайя 28:17 : «…и сметет град покров лжи». «В действительности, — пишет А. Ш. Яхуда, — это слово восходит к египетскому слову «i’y» с тем же значением — «отмывать, сметать».
Следующее слово, также относящееся к служению в Храме — это «мархешет», означающий один из видов хлебных подношений, приготовленный особым образом: «А если (ты будешь готовить) приношение в котле (минхат мархешет), сделай его из отборной муки с оливковым маслом» (Ваикра 2:7, см. также Ваикра 7:9). Технически само слово «мархешет» означает сосуд (котел или горшок), в котором готовится это хлебное приношение.
А. Ш. Яхуда не согласен с точкой зрения, возводящей это слово к глаголу «рахаш»: «Чувствует («рахаш») сердце слово доброе» (Теилим 45:2). По его мнению, это — египетское слово «р-х-ш» (точное его произношение нам неизвестно, т. к. в египетском языке. как и в иврите, на письме обозначались только согласные), имеющее то же значение: особый вид пирогов или хлебов. «Р-х-ш» неоднократно встречается в списках приношений богам на стенах египетских храмов и гробниц среди других видов выпечки. Пекарь, специализировавшийся на выпечке пирогов «р-х-ш», назывался по-египетски «пеш р-х-ш».
Третьим в списке Яхуды идет слово «марбехет», также обозначающее в Торе вид хлебного приношения. Он также упоминается в Вайикра: «Готовь ее (т. е. хлебную жертву) на сковороде с оливковым маслом…» (Ваикра 6:14), »…а также отборную муку, пропитанную (оливковым маслом) (Ваикра 7:12).
«Это — заимствованное, семитское по происхождению слово «rbk», которое, однако, встречается лишь в египетском языке эпохи Нового царства» — поясняет А. Ш. Яхуда. Оно также означало особый вид пирогов или пирожных. Из описания в книге Вайикра (выпечка, приготовленная из тонкой муки, смешанной с оливковым маслом), мы можем представить, что представляли собой и эти египетские пирожные «рбк».
Четвертое египетское по происхождению слово в списке Яхуды — «тахара». В Торе оно употребляется дважды при описании служебных одежд первосвященника (Шмот 28:32 и Шмот 39:23). Мантия должна быть сделана «…с отверстием посередине; вокруг отверстия должна быть тканая обшивка, как у брони, чтобы оно не разрывалось».
Происхождение слова «тахара» (броня, древняя кожаная кольчуга), подчеркивает А. В. Яхуда, «уже давно связывают с египетским словом «dhr» — «кожа». По-египетски это слово пишется со знаком-детерминативом «шкура животного», представляющего собой изображение куска шкуры с хвостом. Но в египетском языке это слово обозначало не кожаную кольчугу, а особый предмет одежды, которой покрывали статую божества во время некоторых религиозных праздников — «вид мантии или кожаного плаща, которая закреплялась вокруг шеи фигуры». В некоторых египетских ритуальных текстах эта одежда называется также «ритуальной мантией».
Пятое слово — это загадочные языческие идолы под названием «хамманим» (единств. число — «хаман»). Это название обычно переводят как «солнечные идолы» или «солнечники», возводя его к однокоренному на первый взгляд ивритскому слову «хама» («солнце»). Дмитрий Сливняк в своем переводе трактует «хамманим» как «столбы Ваала», т. к. «это слово встречается в арамейских и угаритских текстах» и вызывает ассоциации с именем финикийского бога Баал-Хаммона:«И я разрушу ваши (святилища на) возвышениях, и столбы (Ваала), и ваши трупы брошу на осколки ваших истуканов, и будете вы мне отвратительны» (Ваикра 26:30).
Однако, по мнению Яхуды, это слово — не семитского, а египетского происхождения, производное от египетского «hmn» («восемь»), и относится к запрету почитания не «финикийца» Баал-Хаммона, а восьми главных богов, почитавшихся в Гермиополисе (Оне), центре солнечного культа. Вместе со своим прародителем Атумом-Ра они составляли так наз. Малую Девятку («Малую Эннеаду») основных божеств древнеегипетского пантеона. Город Он (Гелиополь) был центром провинции Гошен и «местом работы» тестя-жреца Иосифа, отцом его жены Аснат. Он неоднократно упоминается в тексте Торы.
Изображения божеств «восьмерки» были весьма популярны в Египте. Возможно, особый запрет Торы основывался именно на этом.
В качестве шестого заимствованного из египетского языка слова Яхуда приводит «итим» («колдуны», «чародеи», «нашептывающие», «заклинатели чар»). Оно встречается в книге пророка Исайи (19:3), где «итим» упоминаются среди колдунов других «специальностей» — «вызыващих мертвых» («а-овот») и «волхвов» («а-йедоним»): «и истощится у египтян (сила) духа, и расстрою совет их, и будут они вопрошать идолов, и нашептывающих, и вызывающих духов, и волхвов». Яхуда производит «итим» от заимствованного египетского слова «джат» («джет») — «змея, гадюка». «Т», окончание женского рода, по мнению исследователя в иврите превратилось в «ит». В Древнем Египте змея играла важную роль как религиозный символ и символу царской власти.
Седьмое слово их списка в своем египетском варианте известно, пожалуй, каждому современному человеку. Это — «тут» («twt»), первый слог имени легендарного Тутанхамона. Оно означает «подобие, образ» и обычно применялось к изображению божества на стене храма или папирусе («Тут-анх-амон» — «Живой образ (бога) Амона»).
Яхуда считает, что ивритское слово «итва» производным от египетского «twt».
В соответствии с этой версией, когда мы читаем в книге Шмуэль Алеф (21:14), что притворившийся ради спасения от царя Ахиша Давид «… стал бесноваться, царапать («итав») что-то на створках (городских) ворот…», подразумевается, что он, имитируя слабоумие или безумие, выцарапывал или рисовал на воротах некие странные фигуры.