О преемственности библейских и пред-библейских мифов.
Ночь спускается на стоянку австралийского племени вонгибон. Уже несколько дней, как на специально вырубленной поляне среди мелколесья проходит инициация — церемония, которая должна превратить готовых к этому мальчиков в мужчин. Вместе с мальчиками находится знахарь и еще несколько взрослых мужчин, проводящих церемонию. Женщины и дети, которым разрешено было присутствовать на начальных стадиях инициации, вернулись на стоянку.
Внезапно среди ночной тишины раздаются жуткие звуки — то ли завывание ветра, то ли рев какого-то страшного зверя. Женщины и дети в панике — они знают, что это подал голос Турмулун, или Дарамулун, небесный бог-громовержец. Его очень интересуют мальчики, проходящие инициацию и находящиеся в промежуточно-беспомощном состоянии «ни здесь, ни там» — уже не дети, но еще не мужчины. Он ими питается. Впрочем, возвращаются они целы и почти невредимы — Турмулун их заглотал и потом изрыгнул обратно, только без переднего зуба.
Страшно и мальчикам, но они хотя бы видят, как извлекается «голос Турмулуна» — взрослые мужчины крутят на веревках тонкие продолговатые дощечки, которые и издают воющий звук. Передний зуб тоже выбивают взрослые. Знание этих двух вещей и представляет главную тайну инициации, которую нужно хранить от женщин и детей под страхом смерти. Само существование Турмулуна и его роль в инициациях при этом сомнению не подвергаются.
При чтении описаний обрядов австралийских аборигенов вспоминается другое небесное божество, интересующееся потомством земных жителей — Бог Израиля. В отличие от Турмулуна, ему нужны не все мальчики, а только первенцы. Однако в случае людей он готов удовлетвориться выкупом или заместительной жертвой. Остановимся на двух неочевидных случаях инициации, описанных в еврейской Библии. Первый — это жертвоприношение Йицхака (Быт. 22). В дошедшем до нас библейском тексте оно представлено как испытание Авраама. Однако «почти смерть» сына от руки отца по велению небесного божества, которое в последний момент удовлетворяется жертвоприношением барашка, явно что-то напоминает. Возможно, на какой-то более древней стадии существования предания речь шла об инициации Йицхака. Более того, вполне возможно, что у каждого из праотцов была своя инциация: у Авраама обрезание (гл. 17), у Йаакова битва с неизвестным на реке Йаббок (32: 25-33), а у Йицхака сцена «связывания» на горе Мория.
Второй случай — это коллективная «инициация» народа Израиля при выходе из Египта (Исх. 12). Речь идет о моменте, когда Израиль «перерезает пуповину», связывающую его с Египтом. И операция это кровавая. У египтян гибнут все первенцы, а Израиль — коллективный «первенец» Господа (Исх 4:22) — «откупается» пасхальными агнцами, приносимыми в жертву в каждом дворе. Есть прямая связь между пасхальной жертвой и обрезанием — классическим случаем инициации: участвовать в жертвоприношении имеют право только обрезанные (12: 44, 48).
… В 1990 году выпускник Еврейской теологической семинарии (Jewish Theological Seminary), готовящей консервативных раввинов, Ховард Айльберг-Шварц опубликовал монографию под названием «Дикарь в иудаизме». В противовес обычному взгляду, видящему в Библии резкий разрыв с язычеством, Айльберг-Шварц подчеркивает преемственность между еврейской практикой и самыми архаическими культурами. И в такой преемственности нет ничего плохого — наоборот, это значит, что наша традиция сохранила связь с «забытым языком» мифа и архаического ритуала, дающими человеку намного более глубокое и цельное ощущение мира и своего места в нем, чем нынешнее поверхностно-рациональное мировоззрение.
Титульное изображение: Йицхак несет дрова для своего жертвенника. Картина Джеймса Тиссо, между 1896 и 1902 г. / Wikimedia