Библейские имена зачастую либо строятся по конкретному алгоритму, либо придумываются таким образом, чтобы содержать в себе конкретный смысл, либо все вместе.
Nomen est omen, имя — предсказание, — говорили римляне. Люди Танаха тоже придавали имени большое значение и давали имена своим детям не просто так, а по одной из нескольких причин.
Одна из основных моделей именования в Танахе — теофорная: к какому-либо значимому корню прибавляется одно из имён Бога, в начале или в конце. Так, корень со значением «давать» даёт четыре имени: Эльнатан, Нетанэль, Йонатан и Нетанья. Давая такое имя ребёнку, родители благодарят Бога (каким бы именем его ни называли) за дарование сына. Такие имена могут выражать:
благодарность (Азриэль, Эльазар, Азарья — ‘Бог помог’/ ‘Господь помог’);
молитву (Йишмаэль — ‘услышит Бог’, Йирмияѓу — ‘возвысит Господь’, Йехезкель — ‘усилит Бог’);
или теологическое утверждение (Элияѓу, Йоэль — ‘Господь есть Бог’).
Теофорные имена могут быть и идолопоклонническими: Адони-Безек, Йерубаал; во многих таких случаях авторы Танаха благочестиво заменяют имя «неправильного» божества чем-нибудь презрительным: из Йерубаала получается Йерубешет, из Ишбаала — Ишбошет (‘человек позора’). Нередко изначальный теофорный фрагмент имени отсекается вовсе, в частности — дабы не упоминать имя Божье всуе: так из Азарьи получается Эзра, из Палтиэля — Палти, из Шлумиэля — Шалум. Аналогично можно предположить, что Закур на самом деле Зехарья, а Нахум — Нехемья. При этом, разумеется, не всегда очевидно, какой именно теофорный компонент подразумевался — был ли это яху, эль 
или языческий баал…
Вторая модель наречения имен связана с жизненными обстоятельствами. Обстоятельства дарования человеку имени зачастую описаны в Танахе. Так, во многих случаях появлению тех или иных имен потомков Авраѓама вплоть до сыновей Йеѓуды традиция находит объяснения, и во всех этих случаях имя имеет отношение к обстоятельствам рождения ребёнка:
Ицхак — потому что Сара смеялась;
Яаков держался за пятку брата;
имена сыновей Леи и Рахели связаны с их острой борьбой за главенство в семье Яакова;
Перец прорвался напролом;
на руку Зераха повязали сияющую нить;
Эфраим назвал сына Бериа (‘во зле’), когда был в трауре по смерти других сыновей…
Мидраш (Сота, 36б; Танхума Бубер, Ваигаш 7) связывает имена всех десяти сыновей Биньямина с его тоской по брату Йосефу. Мидраш также отмечает, что «древние обладали святым духом и могли давать имена по событиям» (Берешит раба, 37:7).
Иногда имя не совсем точно совпадает с предполагаемыми обстоятельствами его наречения:
Ноах должен был утешить (‘нахем’);
Шмуэль выпрошен у Бога (хотя ‘выпрошен’ было бы скорее шауль; интересно, что Шауль — имя царя, помазанного Шмуэлем, в этом можно видеть некий тайный смысл);
Яавец рождён в печали (‘эцев’).
Имена могут быть и целыми высказываниями:
Ихавод (‘нет славы’-‘бесславие’) получил своё имя после военного поражения;
Эѓуд (’где величие’), в эту же мрачную эпоху судей есть и Иэззер (‘нет помощи’);
Менашше (‘дающий забыть’) дал Йосефу забыть тяготы в Египте;
Менахем (‘утешитель’) знаменует грядущее утешение евреев;
Мешулам (‘совершенный’, ’получающий воздаяние’) выражает надежду на соответствующие качества его носителя.
Третья модель именования — «потому что красиво». Такова большая часть женских имён: Тамар — ‘пальма’, Ривка — ‘телица’, Рахель — ‘овечка’, Йедида — ‘любимая’, Нооми — ‘приятная’. Имена могут также исходить из внешней характеристики: Корах — лысый, Лаван — белый, Рам — высокий. Отцы Танаха, не мудрствуя лукаво, называли сына Волком, Вороном, Козлом, Собакой, Змеёй, Птицей или даже Мышью, а дочь — Крысой или Пчелой. При этом в Танахе ни разу не упоминается человек по имени Бык (Шор или Алеф) — надо полагать потому, что бык — символ Баала… Интересно, что ни одно из наименований льва (арье, лаиш, кфир, лави, шахаль, шахац) не употребляется в Танахе как имя собственное — возможно, чтобы не накликать страшного зверя.
Четвёртая, реже встречающаяся модель — именование по родственникам. Подавляющее большинство имён Танаха уникально, они есть только у одного человека. Но есть примеры, когда внука называют по деду: Азарья, сын Йоханана, сына Азарьи; Амацья, сын Хилкии, сына Амоца; Шима, сын Узы, сына Шими; Мааха, дочь Авшалома, сына Маахи – или по отцу: Авнер (’мой отец Нер’), сын Нера, Авишай (’мой отец Ишай’), сын Ишая. Ещё в допотопные времена потомка Каина звали Тувал-Каин. Есть и другой пример родственной связи: Авшалом, сын Давида, вступился за поруганную честь своей сестры Тамар — и назвал дочь Тамар.
Некоторые герои Танаха в течение жизни меняли имя. Всем известно, как Аврам превратился в Авраѓама, Сарай — в Сару, а Яаков — в Йисраэля. Сменил имя и Шломо: вначале его звали Йедидья — друг Господа, а потом назвали ’мирный, благодатный’ (Шломо — букв. «мир его»). Вавилонский царь Невухаднецар сменил имя одного из отпрысков иудейского царского рода Матаньи (’дар Господа’) на Цидкияѓу (’праведность Господа‘) и воцарил его в Иудее, а ещё до этого египетский фараон изменил имя Эльякима на Йеѓояким, возведя его на престол. Вавилонский сановник переименовал Даниэля, Хананью, Мишаэля и Азарью в Белтшацара, Шедраха, Мешаха и Авед-Него, обозначая тем самым переход их в статус слуг вавилонского двора, а египетский фараон дал возвышенному им пришельцу Йосефу благородное египетское имя Цафнат Панеах. Могут быть и другие причины изменения: Ахан (змей) смутил (ахар) Израиль — и поэтому появился Ахар, Нооми в горести назвала себя Мара (горькая).
Интересные результаты получаются при диахроническом анализе имён. Возьмём, к примеру, людей, упоминающихся в книгах Шмот-Ваикра-Бемидбар. Можно выделить четыре группы людей, имена которых нам известны:
1) Главы колен на второй год после Исхода (Бемидбар, гл. 1) и главы родов колена Леви (Бемидбар, гл. 3),
2) Разведчики, посланные Моше исследовать Ханаан (Бемидбар, гл. 13),
3) Главы колен на сороковой год после Исхода (Бемидбар, 34).
4) К этому прибавим семейство Моше и Аѓарона, их предков и потомков: родословная этого семейства нам известна лучше всего.
В каждой из групп для каждого человека известно его имя и имя его отца. Во всех этих группах есть имена пяти типов:
1) теофорные (Элицур — ‘Бог мой твердыня’, Гамлиэль — ‘воздал мне Бог’);
2) имена с заменой имени Бога на что-либо другое (Авихаиль — ‘Отец мой сила’, Ахиэзер — ‘Брат мой помощь’, Амиѓуд — ‘Родич мой слава’; исследователи Танаха считают, что эти слова относятся к Богу как к Старшему брату и Отцу);
3) имена, которые, возможно, являются сокращением теофорных (Шломи — ‘мир мой’, сравни Шлумиэль, Палти — ‘искупление моё’, Шафат — ‘рассудил’, сравни Йеѓошафат; см. выше о вариантах имён Палти-Палтиэль и Эзра-Азарья);
4) имена-молитвы пожелания (Игаль — ‘да освободит’, Ѓошеа — ‘спаси’, Йосеф — ‘да прибавит’, Йефуне — ‘да повернётся’);
5) различные слова и описания (Рафу — излечённый, Шифтан — судья, Азан — сильный, Нахби — скрытый).
Во всех поколениях много «религиозных» имён. При этом, имена сыновей более «религиозные», чем имена отцов (Элиав бен Хелон, Амиэль бен Гмали, Элидад бен Кислон). Имена–молитвы пожелания появляются только у тех, кому давали имена примерно за 40 лет до Исхода.
Напомним, что евреи провели в Египте 210 лет. Египетское рабство началось после смерти Йосефа и его братьев (Шмот, 1: 6-8); о Леви известно, что он дожил до 137 лет (Шмот, 6:16) и пришёл в Египет в возрасте 42 лет (на основании Берешит, 41:46), значит, рабство началось примерно за 110 лет до Исхода. За 80 лет до него оно усугубилось и египтяне начали убивать еврейских младенцев (Шмот, гл. 1).
Из нашего анализа вытекают следующие выводы:
— Евреи на протяжении всего пребывания в Египте помнили о Боге отцов.
— Родители старались давать детям более напоминающие о Нём имена, чем свои собственные, чтобы дети были живым напоминанием.
— После усугубления египетского рабства евреи начали молиться об освобождении и увековечивать эти молитвы даже в именах детей.
Титульная иллюстрация: Встреча Иакова с Рахиль. Уильям Дайс, 1853 г. / Wikimedia