О предназначенных друг другу душах, которые неизбежно встречаются в новых телах.
Как мы уже не раз наблюдали, комментаторы Танаха, рассуждая о реинкарнации, постоянно возвращаются к теории двух половин.
Из нее следует, что предназначенные друг другу души мужчин и женщин неизбежно встречаются в новых телах, чтобы снова и снова вступить в романтические отношения.
На этот раз рассмотрим эту же идею на примере еще нескольких знакомых (или не очень) персонажей и начнем с безвременно почившего сына Адама и Хавы (Евы) Эвеля (Авеля) и его суженной — соответственно, одной из первых женщин планеты, чье имя, к сожалению, до нас не дошло.
Итак, согласно буквальному тексту Торы, у Адама и Хавы изначально (до будущего перерыва в деторождении в сто тридцать лет, о котором мы говорили в одной из предыдущих статей) родились два сына, как сказано:
И Адам познал Хаву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека с Господом. И еще родила брата его, Эвеля. И был Эвель пастырь овец, а Каин был земледелец.
Дальше, как мы помним, между ними возникли разного рода недоумения, что привело к братоубийству.
Но только из комментариев — мидрашей и Каббалы (например, Мидраш Раба, Ялкут Реувени и т.д.) мы узнаем истинную причину этих размолвок. Которые, как метко подмечено французами, как всегда, соответствуют стандартной причине под названием: «Cherchez la femme» («Ищите женщину»).
Итак, Каин и Эвель выходили из материнской утробы не по одиночке, но вместе с сестрами-близнецами. Они же — потенциальные невесты.
Только вот незадача: с Каином появилась одна такая девочка, а вот с Эвелем — целых две.
Собственно, тут мы сталкиваемся с основной причиной зависти старшего брата к младшему. И именно она стала главным побуждением Каина схватиться за камень.
Хотя, будем честны и выступим в данном случае в роли адвокатов — на самом деле он не хотел убивать Эвеля, ибо вообще не знал, что такое смерть.
Да и вправду: если ты что-то делаешь в первый раз и не опираешься при этом на опыт предшественников, то откуда тебе могут быть ведомы последствия?
Но камнем голове он при этом все-таки братца ударил. И прежде всего потому, что его врожденное чувство справедливости не давало ему смириться с тем фактом, что у Эвеля две сестры-жены, а у него только одна, да еще и не такая красивая.
И это при том, что еще долго у разных народов, и у евреев в том числе, первенцу будет полагаться двойная доля. А тут — вот что бесит-то — все наоборот.
Мидраш рассказывает, что Каин потребовал у Эвеля поделиться сестрой-красавицей (самой прекрасной на тот момент обитательницей земли). Тот не согласился.
И зависть в душе у старшенького начала свою черную работу.
А тут еще жертва младшего брата (из скота), принесенная Б-гу, была принята благосклонно, а его, Каина (из плодов земли) — отвергнута.
Мудрецы, конечно, оправдывают Творца и снимают с Него возможное обвинение в потакали «любимчику» — мол, Он видел, что приношение первенца Адама и Хавы не было искренним, а скорее, соответствовало известной поговорке: «На тебе, Б-же, что нам негоже», ибо Эвель возложил на жертвенник лучших своих баранов, а Каин — плохонькие овощи и злаки. Но как бы то ни было, старший брат почувствовал себя вдвойне ущербным и… схватился за камень.
Еще раз повторим, он не думал, что это действие приведет к чьей-то смерти, но пост фактум, когда две девушки-невесты оказались бесхозными, он в очередной раз предъявил на них свои права.
Естественно, убийца был отвергнут. К тому же, близнецы Эвеля оказались защищены от дальнейших посягательств благодаря тому, что Каин отправился в долгосрочную ссылку.
Дальнейшие же события еще интереснее.
Перелистнем страницу Торы и обнаружим там следующий отрывок: «И было, когда стал человек умножаться на земле и дочери родились у них. И видели сыны сильных дочерей человеческих, что хороши они, и брали себе жен из всех, каких выбирали» (Берешит, 6: 1-2).
Начнем с этих «сыновей сильных» — на иврите они буквально называются «нефилим» (т.е. упавшие).
Есть несколько версий, объясняющих, кто они такие. Одна из них гласит, что то были дети Каина — так сказать бракованной ветви человечества. Другая — что речь идет о падших ангелах. И нам даже известны их имена: Аза и Азаэль (не путать с Азазелем!).
Так вот, согласно комментаторам (в том числе Ялкут Реувени), возжелали они на самом деле не «дочерей человеческих», а одну конкретную женщину — самую роскошную красавицу, коей была уже известная нам сестра-близнец Эвеля.
И если нефилим — это дети Каина, то ими, должно быть, двигала еще отцовская неудовлетворенность.
Если же это ангелы, то, вероятно, эти небесные существа — большие эстеты.
Впрочем, нам важен не их позыв, а реакция нашей героини.
Про последнюю сказано, что она была не только на редкость красива, но еще и очень умна.
Ведь, казалось бы, когда тебя домогаются ангелы, то не особо и отвертишься. Они — «сыновья сильных» и сами сильны. Но приглянувшаяся им красавица идет на хитрость.
- Я согласна, — говорит она. — Буду вашей навеки. Но сначала подарки.
- Что же ты хочешь в дар? — спросили наивные бывшие жители Небес (а эта легенда соответствует именно их ангельскому происхождению).
- То, что известно ангелам, но скрыто от людей, — ответила девушка. — Тайное, состоящее из 72-х букв, священное Имя Творца.
Согласно Каббале, зная это Имя, избранные счастливцы (мудрецы и праведники) могут творить чудеса, нарушая даже законы природы.
И именно на него посягнула наша героиня и… получила желаемое.
Падшие ангелы, хоть и нарушили изначальную Волю Небес, но свои тайные знания не утратили, и, не разгадав провокации, Именем с радостью поделились.
Только вот хитрая невеста тут же произнесла доверенное ей слово из 72-х букв и моментально вознеслась на небо, став одной из звезд в созвездии Плеяд.
Хотя, конечно, стоит видеть здесь не буквальное описание событий, а, скорее, метафору.
Некое противоположение и моральный урок: так ангелы, соблазненные жаждой женской плоти, упали, их же жертва, наоборот, поднялась, устояв перед испытанием.
Интересно также отметить в скобках, что, описывая созвездие Плеяд, мудрецы (Вавилонский талмуд) называют точное количество звезд в этом астрономическом скоплении.
Более того, само название Плеяд на иврите звучит как практически точное число — Кима (кемеа = около ста).
Вплоть до изобретения самых современных телескопов, астрономы были уверены, что на самом деле речь идет всего о шести звездах — одной большой и пяти маленьких, что идеально отражено в логотипе автомобильной компании «Субару» (что и переводится с японского как созвездие Плеяд).
При этом евреи давно уже точно знали, что речь именно о сотне звезд, что и было подтверждено в последние десятилетия.
И одна из этих звезд — сестра Эвеля.
Что, впрочем, не помешало ей еще несколько раз очеловечиться. Чтобы в новом теле встретить суженного, отнятого братоубийством.
Интересно при этом отметить, что каждый раз ее половина (новое воплощение Эвеля) снова подвергалась смертельной угрозе. В том числе и от братьев.
Сначала, как уже легко догадаться, это был Йосеф, которого братья-завистники чуть было не угробили, но в результате отправили в рабство в Египет, где прекрасного юношу ждали еще большие испытания.
При этом любопытно, что несмотря на братоубийственные мотивы, воплощением Каина в том поколении были вовсе не другие сыновья Яакова, а пригревший Йосефа в Египте жрец Потифар.
И функций в этом сюжете у него было две — обе в соответствии с основополагающим библейским принципом «мера за меру».
- Так как Каин убил Эвеля, в новом воплощении (Потифар) он должен был, наоборот, всячески заботиться о нем и защищать.
- Так как Каин хотел отобрать у Эвеля жену, в новом воплощении он, наоборот, должен был ему жену подарить.
И это одно из объяснений, почему в Йосефа мертвой хваткой вцепилась супруга Потифара Зулейка (такое имя ей присваивает мидраш). Якобы, с помощью гаданий, она знала, что именно из ее дома происходит предназначенная Йосефу Высшей Волей женщина. И, конечно, ей льстило думать, что речь идет о ней, а не о ее дочери (по некоторым версиям, приемной дочери) Аснат.
Тем не менее, Йосеф женился именно на последней. И родил двух сыновей.
Чтобы…
Видите ли, преступления Каина еще не были окончательно искуплены. А значит, всем героям этой истории предстояло встретиться вновь. Когда Эвеля опять звали по-другому. И в данном случае речь пойдет о… Моше.
Кем же стал Каин?
Тем человеком, которому предстояло выполнить все те же две функции: 1) заботиться о бывшем брате и 2) дать ему жену.
И, конечно, это бывший советник фараона и будущий тесть Моше Итро.
Мидраш рассказывает, что еще при дворце в Египте этому человеку удалось спасти трехлетнему воспитаннику фараона жизнь. Это когда маленький Моше снял с головы приемного «деда» корону и водрузил этот символ монаршей власти на собственную головку. Злобный советник фараона Билам тогда предложил увидеть в этих вовсе не невинных, по его мнению, действиях прямое посягательство на трон и казнить супостата.
Воздержавшийся от дискуссии другой советник — Йов — предпочел промолчать (за что и был впоследствии испытан самыми горькими происшествиями, заслужив титул «многострадального»).
Ну, а Итро предложил устроить испытание: поставить перед мальчиком блюдо с золотом и блюдо с горящими углями. Если дело не в намеренной жажде власти, а просто в тяге к блестящему, то малыш потянется к ярким угольками, в противном же случае — к монетам.
Впрочем, окончание этой истории мы все знаем, в данном же случае важно лишь то, что Итро был защитником Моше с самого начала их знакомства.
Вторую же функцию — свата — он выполнит намного позже, когда Моше, спасаясь от преследований фараона за убийство им египетского надсмотрщика (тоже воплощения низшего аспекта души Каина) бежит в Мидьян.
Там странник в один прекрасный момент садится передохнуть у колодца, а дальше происходит следующее: «А у жреца Мидьянского семь дочерей. И они пришли, начерпали (воды) и наполнили корыта, чтобы напоить овец отца своего. И пришли пастухи, и отогнали их. Тогда встал Моше и защитил их, и напоил овец их» (Шмот, 2: 16-17).
Нам, конечно, очень приятно читать, что наш рыцарь защищает обиженных девиц. Осталось понять только, за что их обижали. И мидраши сообщают нам, что за «провинность» их отца — жреца Мидьянского, который и есть Итро. А виноват он был в своем отказе отправлять местный культ, что стало очередным звеном в цепи его разочарований в различных верованиях человечества. Еще в Египте, проверив одну за другой разные религиозные концепции, он понял, как они убоги и не способны разъяснить суть вещей и цели бытия. Новая земля с ее новыми богами также не усмирила жажду Итро обрести истину. И, первоначально выбранный на почетную должность верховного жреца, он вскоре отвергает ее (судя по мидрашам, деликатно ссылаясь на старость), чем вызывает гнев местных жителей, объявляющих ему и его семье суровый бойкот.
Это означало, что никто не может жениться на его дочерях, общаться с ним, помогать ему, работать на него и т.д. и т.п.
Вот почему за неимением пастухов дочери Итро сами выходят со стадами. И вот почему их грубо отгоняют от колодца, заставляя дожидаться, пока не напьются и не напоят овец другие обитатели этих краев.
Важно отметить также, что слово «колодец» сразу намекает искушенному читателю Торы, что скоро речь пойдет о сватовстве — уже два еврейских праотца встретили жен у колодцев в окружении стад: Ицхак — Ривку и Яаков — Рахель.
И хотя мы еще не знаем пока, на какой из семи дочерей Итро суждено жениться Моше, но уже очевидно: он породнится именно с этим семейством.
И так оно и происходит, а завязка будущего романа — в сообщении пастушек отцу о том, что же произошло часом ранее.
И пришли они (дочери) к Реуэлю, отцу своему, и он сказал: что вы так скоро пришли сегодня? И они сказали: какой-то Египтянин избавил нас от пастухов и даже начерпал нам и напоил овец. И он сказал дочерям своим: где же он? Зачем вы оставили этого человека? Позовите его, и пусть он ест хлеб.
Пусть вас не удивляет, что Итро вдруг выступает здесь под другим именем. У него их много (как и у Моше), и в данном случае Тора подчеркивает, что будущий тесть нашего героя до сих пор занят исканием истинного Б-га — собственно, прозвище Реуэль в буквальном переводе с иврита означает «смотрите — Б-г».
Но еще более интересная деталь — это слово «египтянин», которое появляется здесь в прямой речи дочерей и относится (на первый взгляд) к Моше. Оно, конечно, исходя из простого смысла текста, может быть легко объяснено: выросший при дворе фараона беглец одевался на египетский манер. Вопрос только в том, когда именно одевался. Ведь в странствиях по пути в Мидьян Моше провел целых 50 лет, и трудно поверить в то, что в течение всего этого времени человек носил все ту же одежду… Вот почему комментаторы склонны найти слову «египтянин», про которого известно, что он избавил дочерей Итро от злобных пастухов, другое объяснение, и вот оно.
В ответ на благодарность спасенных девушек Моше ответил им, что по большому счету они должны бы благодарить не его, а того египтянина (плохое воплощение Каина), которого он когда-то убил и зарыл в песке. Не произойди этот инцидент, не было бы его сейчас в Мидьяне и некому было бы встать на их защиту.
И вот тогда Итро все понял, и тут же позвал странника к себе в дом «поесть хлеба», что в Писании тоже часто является символическим приглашением в зятья. И в этом и проявляется последний акт искупления прегрешения Каина, лучшая часть души которого вошла не в убитого египетского надсмотрщика, а в самого Итро: он добровольно отдаст Моше ту самую девушку (в новом воплощении), из-за которой когда-то его (в теле Эвеля) возненавидел. И так окончательно будет восстановлена Высшая Справедливость.
И тогда понимание того, что «египтянин» привел Моше к Итро становится еще глубже: Каин (нижняя часть его души) привела Эвеля к Каину (верхней части его души). Красиво, не так ли?
Но, впрочем, еще пару слов о самой нашей героине, которую в данном случае зовут Ципорой («Птицей» — в память о первом вознесении в небо).
По мидрашам, она и Моше сразу понравились друг другу. Так что особого выбора, кого же из семи дочек (прямо, как в волшебных сказках) предпочесть, перед Моше не стояло. И у них снова (как и у Йосефа с Аснат) родились два сына. И они, наконец-то, прожили долгую и счастливую жизнь. А чтобы мы еще больше порадовались тому, как все славно и гладко выходит у комментаторов Писания, вот вам еще одна прекрасная деталь.
Вы помните про вторую сестру Эвеля?
Так вот не думайте, что про нее все забыли — она тоже оказывается при деле.
И в данном случае это… дочь фараона Батья, которая спасла маленького Моше из воды и усыновила, за что удостоилась попасть в Ган Эден (Рай) живьем, обретя бессмертие.
В общем, все у них всех было в результате хорошо.
Чего и нам всем пожелаем!
Титульное изображение: Фрагмент фрески Сикстинской капеллы в Риме. Сцена: Юность Моисея. Между 1481 и 1482 г. / Wikimedia