Об участвовавшей в спасении Моше египетской принцессе, сведения о которой в Торе ограничены лишь одним упоминанием ее роли в этой истории.
Согласно Торе, в спасении младенца Моше участвовали две женщины: его сестра Мирьям и дочь фараона:
И стала его сестра вдали, чтобы узнать, что с ним будет. И сошла дочь фараона к реке мыться; а прислужницы ее ходили по берегу реки. И увидела она корзинку среди тростника, и послала рабыню свою, и та взяла ее. И открыла она, и увидела его, младенца; и вот, дитя плачет; и сжалилась над ним, и сказала: этот из детей евреев. И сказала сестра его дочери фараона: сходить ли мне и позвать ли к тебе кормилицу из евреек, чтоб она вскормила тебе младенца? И сказала ей дочь фараона: сходи. И пошла девица, и призвала мать младенца. И сказала ей дочь фараона: возьми младенца сего и вскорми его мне; а я дам тебе плату. И взяла женщина младенца, и кормила его.
Больше эта египетская принцесса на страницах Писания не появляется, мы даже не знаем ее имени. Однако более поздних еврейских авторов это решительно не останавливало. Поэтому едва ли не каждый раз, когда они обращались к этому сюжету, биография дочери фараона обрастала все новыми подробностями.
Ближе всех к библейскому тексту удержался Иезекииль Трагик, еврейский эллинистический поэт II века до н.э. В единственной дошедшей до нас его драме «Экзагог» пересказывается история Исхода. Повествование разворачивается в длинных монологах от лица Моше, который, среди прочего, вспоминает историю своего чудесного спасения:
Младое тело освежить купаньем
Дитя увидев, тотчас же взяла,
Хоть знала, что ребенок из евреев,
Которых повелели убивать.
Тут подбежала Мариам: Царевна!
Коль хочешь, я еврейку разыщу
В кормилицы ребенку? Та кивнула.
Сестра пошла — и прибежала мать,
Немедленно, взяла меня в объятья,
А дочка фараона говорит: Корми его — с меня получишь плату.
Она меня и назвала Моше,
Поскольку я в речных был найден водах.
Подросшего, меня вернула мать.
В царевнин дом, но прежде рассказала
О том, откуда я, кто мой отец,
О даре Бога моему народу.
(Перевод Зои Барзах)
У Иезекииля дочь фараона по-прежнему не имеет имени. Эту «ошибку» исправил неизвестный автор Книги Юбилеев (о ее датировке ведутся споры; чаще всего ее датируют 150–160 до н.э.):
И мать твоя приходила ночью и кормила тебя грудью; и днем тебя стерегла от птиц сестра твоя Мария.
И в те дни пришла дочь фараона Фармуф искупаться в реке. И она услышала твой голос, когда ты плакал, и сказала своей служанке, чтобы она принесла тебя. И она принесла тебя к ней. И она вынула тебя из корзинки, и сжалилась над тобою. А сестра твоя сказала ей: “Не пойти ли мне, и не призвать ли к тебе одну из евреек, чтобы она воспитала это дитя для тебя и кормила грудью?” И она пошла, и призвала твою мать Ийокабиф, и она дала ей плату, чтобы она ходила за тобою. И после сего ты возрос, и тебя привели в дом Фараона, и ты сделался отроком. И твой отец (Амбран) научил тебя писанию.
Юбилеев, 47
Фармуф (Фермутис, Фармут) — популярное у тогдашних египетских женщин имя греческого происхождения, является искаженным именем Рененутет, египетской богини плодородия и жатвы. Согласно египетской мифологии, она была женой Собека, бога с головой крокодила, олицетворявшего реку Нил. Возможно, в каких-то источниках, которыми пользовался автор Книги Юбилеев, сошедшую к Нилу дочь фараона отождествили с богиней Рененутет.
Дополнительные подробности появляются в «Библейских древностях» псевдо-Филона — неизвестного иудея, жившего до разрушения Храма. (Псевдо-Филоном его называют, поскольку его сочинение переписывали вместе с трудами Филона Александрийского). Прежде всего, он объяснил зачем дочь фараона пошла к Нилу — оказывается, накануне у нее был вещий сон. Во-вторых, выяснилось, как принцесса догадалась, что перед ней еврейский мальчик — она увидела, что Моше обрезан (логично). И, наконец, в-третьих, по мнению псевдо-Филона, мать Моше не называла его этим именем, которое дала ему египтянка, но звала его Малкиэль.
Иосиф Флавий, рассказывая о спасении Моше, так же не ограничился сведениями, почерпнутыми из Библии. Во-первых, он так же назвал царевну Фермуфис (возможно, заимствовав это имя у Иезекииля Трагика). А во-вторых, объяснил, почему для Моше потребовалось искать кормилицу-еврейку: младенец, якобы, отказался сосать грудь у египтянок. (Позже это расистский сюжет появится в Талмуде, Сота 12б).
У царя была дочь именем Фермуфис. Гуляя по берегу реки и увидав корзинку, увлекаемую течением, она послала пловцов с приказанием доставить ее ей. Когда посланные вернулись с корзиною и царевна увидала ребенка, она полюбила его за его величину и красоту. Таково было попечение Господа Бога о Моисее, что воспитать и заботиться о нем пришлось как раз тем людям, которые решили погубить прочих еврейских мальчиков ради того, чтобы воспрепятствовать именно его рождению. Фермуфис тотчас повелела привести женщину, которая дала бы грудь ребенку. Но когда последний не хотел принимать груди и отказывался от множества женщин, бывшая при этом Мариамма подошла как бы случайно и как бы из любопытства и сказала: “Напрасно, царевна, призываешь ты этих женщин для кормления ребенка, он ведь не одного с ним племени; если же ты велишь призвать одну из еврейских женщин, то он немедленно примет родную грудь”. Признав это замечание правильным, дочь царя приказала [девушке] пойти за [еврейскою] кормилицей. Воспользовавшись этим случаем, та вскоре явилась обратно в сопровождении никому из присутствующих не знакомой матери своей. Так как младенец с удовольствием взял у нее грудь, то царевна вполне доверила ей воспитание его.
Иудейские древности 2:9:4
У Флавия также появляется легенда, согласно которой дочь фараона спасла Моше от гнева своего отца, когда мальчик сорвал е его головы царскую корону:
Не имея собственных детей, Фермуфис ввиду таких его качеств усыновила его. Приведя Моисея однажды к отцу своему, она указала на него как на своего желанного наследника, потому что по воле Господа Бога ей не суждено иметь родного сына. При этом она сказала отцу: “Взрастив этого чудного обликом и благородного по своему духовному развитию ребенка, которого я столь странным образом получила в дар от реки, я задумала усыновить и сделать его [со временем] наследником твоего царства”. С этими словами она подала ребенка отцу на руки. Последний взял его и, прижав к груди своей, из желания выказать дочери расположение, надел на него свою диадему. Но Моисей швырнул корону на землю, сорвав ее с себя в детской шаловливости, и стал топтать ее ножками. Это было дурным предзнаменованием для царя. Когда это увидел тот самый ученый, который [когда-то] предсказал, что рождение Моисея будет началом унижения власти египтян, то он бросился [на ребенка] с целью убить его; при этом он громко закричал: “Царь! Это именно тот ребенок, которого Бог велел нам убить, чтобы быть в безопасности. Своим поступком он ведь подтверждает правильность предсказания, глумясь [теперь уже] над твоею властью и топча ногами твою корону. Поэтому убей его, тем освободи египтян рот страха перед ним и обмани надежды евреев, которые вызовет в них эта его смелость”. Однако Фермуфис быстро велела убрать ребенка и предупредила исполнение этого совета; к тому же и царь медлил с приказанием бить его, так как к тому побуждал его Господь Бог, который заботился о спасении Моисея.
Там же, 7
Перейдем теперь к традиционным иудейским (раввинистическим) источникам: Талмуду и мидрашам. В I книге Хроник есть загадочный пассаж о некоем Ишбахе из колена Йегуды, владельце Эштемои.
И жена его, Йегудит, родила Йереда, владельца Гедора, и Хевера, владельца Сохо, и Йекутиэля, владельца Заноаха. И это сыновья Битьи, дочери Паро, которую взял Меред.
Диврей га-Ямим, 4:18
Йегудит может быть именем, однако это слово так же означает «еврейка». «Паро» — так на библейском иврите называют египетских фараонов. Соответственно, этот пассаж можно понять как утверждение, что у фараона была дочь-еврейка, т.е. принявшая иудаизм.
Именно так этот стих поняли еврейские мудрецы:
Учил рабби Йегошуа от имени рабби Леви: Святой, благословен Он, сказал Битье, дочери фараона: Моше не был тебе сыном, но ты назвала его своим сыном. Точно так же, хоть ты Мне не дочь [т.е. не еврейка], Я назову тебя дочерью.
Более того, по мнению мудрецов Талмуда, дочь фараона спустилась к Нилу, чтобы «смыть с себя» нечистоту идолопоклонства — т.е. совершить ритуальное окунание, необходимое прозелиту, чтобы стать евреем.
И жена его, иудейка, родила Йереда… И это сыновья Битьи, дочери фараона, которую взял Меред (Диврей ѓа-ямим I, 4:18). Почему она названа иудейкой? Потому что отвергла идолопоклонство, как написано: «И сошла дочь фараона к реке омыться…» (Шмот, 2:5). Сказал рабби Йоханан: сошла омыться от идолов, что в доме ее отца.
Мегила, 13а
В более поздних источниках — например, мидраше Пиркей де-Рабби Элиэзер, законченном в византийскую эпоху — то, что упомянутая в Хрониках Битья и есть та самая египетская принцесса, которая спасла, принимается как нечто самоочевидное и не нуждающееся в доказательствах:
И в то время Битья, дочь фараона, заболела проказой, и не могла мыться в горячей воде, и потому пришла купаться на берег Нила, и увидела там плачущего ребенка. Прикоснулась она к нему, и мгновенно исцелилась. Сказала она: Этот ребенок — святой, поэтому я спасу его. А тот, кто спас одну душу — как будто спас целый мир. Поэтому удостоилась она жизни в этом мире и в Мире Грядущем.
Пиркей де-Рабби Элиэзер, 48
(О том, что дочь фараона была больна проказой, также сообщает мидраш Шмот Раба, 1:23. Согласно этому источнику, коснувшись корзины с младенцем, царевна сразу же исцелилась).
Наконец, в легендах, приведенных в трактате Талмуда Сота, история египетской принцессы и спасения Моше обросла дополнительными подробностями, которые, как показывает опыт, лучше всего запоминают ученики религиозных еврейских школ:
«А прислужницы ее ходили по берегу реки» (Шмот, 2:5). Сказал рабби Йоханан: «ходили» означает не что иное, как смерть, как сказано: «Ведь я хожу на смерть» (Берешит, 25:32). «И увидела она корзинку среди тростника» (Шмот, 2:5). Когда [рабыни] увидели, что та хочет спасти ребенка, сказали они: «Госпожа моя, таков обычай этого мира — когда царь из плоти и крови повелевают, даже если все прочие не подчиняются — дети его и домочадцы подчиняются, и не нарушают волю отца». Явился тогда Габриэль, и поверг их на землю.
«И послала рабыню свою (амата), и та взяла ее» (там же). Рабби Йеѓуда и рабби Нехемия: один сказал — свою руку, другой сказал — свою рабыню. Тот, кто говорит «руку» — ибо сказано: амата; то, кто говорит «рабыню» — ибо не сказано яда.
Тот, кто говорит «рабыню» — разве не было сказано: «Явился тогда Габриэль, и поверг их на землю»? — Оставил ей одну, ибо не пристало царской дочери быть одной.
Тот, кто говорит «руку» — но ведь тогда следовало написать яда? Отсюда учим, что [рука] ее удлинилась, ибо сказал Учитель: так произошло с рукой дочери фараона и с зубами нечестивца , как сказано: «Зубы нечестивым расшиб Ты» (Теѓилим, 3:8), и сказал Реш Лакиш: читай не «расшиб» (шибарта), но «удлинил» (ширбата).
Сота 12б
История про удлинившуюся руку, судя по всему, была чрезвычайно популярна и в античные времена. Поэтому мы находим ее еще в одном трактате Талмуда (Мегила, 13а), а также в популярной компиляции мидрашей Шмот Раба, 1:23.
Титульная иллюстрация: Обнаружение Моисея. Паоло Веронезе, вторая треть XVI в. / Wikimedia