Семнадцатая глава второй книги Царств приводит еврейскую версию возникновения общины самаритян. По словам Писания, они являются потомками язычников, которых поселил в Самарии ассирийский царь Салманасар, после того как разрушил Шомрон, уничтожил Северное царство и депортировал его еврейских жителей:
И вывел ассирийский царь людей из Вавилона, Куты, Авы, Хамата и Сефарваима, и переселил их в города Шомрона вместо израильтян, и они заняли Шомрон и поселились в тамошних городах. Когда они начали там жить, то не почитали Господа… Они почитали Господа и (одновременно) служили своим богам по законам народов, из чьих земель их выселили.
Сами самаритяне считают эту версию клеветой и поклепом, и настаивают, что являются потомками евреев. Однако еврейская точка зрения оказалась более убедительной для римских законодателей. В III веке самаритянам запретили обрезать своих сыновей: как писал Ориген, «самаряне за свое благочестие терпят преследование… они осуждаются на смерть как убийцы, потому что через уродование они нарушают существующие законы, допускающие обрезание только иудеям» (Против Цельса, 2:13). Император Диоклетиан повелел им приносить жертвы языческим богам — гражданская обязанность, так же не распространявшаяся на евреев.
Тем не менее, несколько веков самаритяне оставались сильной и влиятельной общиной Земли Израиля. Однако в конце V – первой половине VI вв. все изменилось. Как и евреев за несколько столетий до этого, самаритян погубили неудачные восстаний против Рима. В 484 году они выступили против императора Зенона, затем — против императора Анастасия, а в 529 — восстали против Юстиниана.
Участники первого восстания воспользовались очередным витком персо-византийского противостояния: «Самаряне в Палестинской земле, живущие близ города Неаполиса, недалеко от Кесарии, когда они узнали, что персы время от времени нападали и входили в пределы ромеев и предполагали, что последние слабы перед ними, то они осмелели» (Захарий Ритор, Хроника, 9:10).
Восстание началось в Пятидесятницу в Неаполе (Шхеме):
В правление императора Зенона самаритяне внезапно, собравшись вместе, напали в Неаполе на христиан, справлявших в церкви праздник так называемой пятидесятницы, многих из них убили, а бывшего у них в то время епископом Теребинфия захватили стоящим у самого святого престола и, хотя он священнодействовал, совершая таинство, поражают его мечами, наносят различные раны: так они отрубают на руках пальцы, издеваясь над таинствами, что прилично делать самаритянам, нам же об этом следует молчать.
Прокопий Кесарийский, О постройках, 5:7:5
Первоначально мятежникам сопутствовал успех. Провозгласив своего лидера Юстаса царем, самаритяне заняли Кейсарию, резиденцию византийского правителя. Повстанцы разрушали церкви и убивали христианских священнослужителей: «Они восстали, поставили во главе тирана, вошли в Неаполис, убили Мамона, бывшего там епископом, новое установили на этой земле. Желая помочь персам, из земли которых они переселились в пределы ромеев, они сожгли много храмов святых, захватили город и собирали добычу» (Захарий Ритор, там же).
Однако затем византийцы собрали силы и нанесли им решительное поражение. Юстас был обезглавлен, а на месте самаритянского храма на горе Гризим византийцы построили церковь:
Во время его правления восстали самаритяне в Палестине и короновали главаря банды, самарянина по имени Юстаса. Он вступил в Кесарию, председательствовал на гонках колесниц и убил многих христиан. Порфирий был правителем Палестины Первой. Юстаса также сжег церковь св. Прокопия, когда епископом Кесарии был Тимофей. Асклепиад, дукс Палестины, прибыл со своими силами, а также Регес, который занимал в Кесарии должность лестодиокта вместе с Аркадиаками. Они выступили против Юстасы, вступили в бой и захватили его. Он был обезглавлен, и его голова, вместе с его венцом, была отправлена императору Зенону. Император Зенон незамедлительно обратил эту синагогу, которая находилась на горе Гаризим, в часовню Марии, святой Матери Божьей. Он также восстановил церковь св. Прокопия и издал указ о том, что ни один самарянин [отныне] не мог поступить на государственную службу, и конфисковал имущество самых богатых из них.
Иоанн Малала, Хронография, 15:8
Следующий мятеж имел место в годы правления императора Анастасия (491-518). Впрочем, он был не слишком масштабным, и власти с легкостью восстановили порядок:
Некоторые из самаритян, послушавшись советов какой-то женщины, сверх вероятия поднялись на верх горы по стремнинам и крутизнам, так как подъем, который ведет туда из города, охранялся очень внимательно и попытаться для них подняться туда было невозможно. Внезапно появившись в церкви, они убивают воинов, находящихся там в качестве охраны, и громкими криками начинают вызывать к себе находящихся в городе самаритян. Но последние, боясь воинов, совершенно не пожелали объединиться с теми, кто попытался совершить такой безумный поступок. Немного времени спустя начальник этой области (это был Прокопий из города Эдессы, человек замечательно умный), схватив тех, которые совершили это преступление, казнил их.
О постройках, 5:7:11-14
Восстание 529 года было спровоцировано борьбой за чистоту православия. Были приняты новые законы против еретиков, которые распространили и на самаритян. В ответ начался бунт:
По всей Римской державе есть множество отверженных учений христиан, называемых обычно ересями: монтанистов, савватиан и других, в которых обыкновенно заблуждаются мысли человеческие. Всем им он повелел отказаться от своего прежнего учения, а ослушникам грозил многими карами, в частности же, тем, что впредь им не будет позволено передавать имущество детям или родственникам…Когда же вскоре такой же закон был издан и относительно самаритян, беспорядочное волнение охватило Палестину… Все они, объединившись, решили поднять оружие против василевса, поставив царем над собой некоего разбойника по имени Юлиан, сын Савара.
Прокопий Кесарийский, Война с персами, 1:11
Как пишет Малала, на этот раз мятежники нападали не только на христиан, но и на иудеев: «В июне месяце седьмого индикта, когда возник народный мятеж и произошло столкновение самаритян с христианами и иудеями» (Хронография, 18:35). Некоторые более поздние авторы, использовавшие «Хронографию» в качестве источника, ошибочно воспроизвели эту фразу как «столкновения самаритян и иудеев с христианами». В результате в литературе возникло ошибочное мнение, что палестинские евреи поддержали Юлиана.
В Византийской империи войска обычно располагались на границах, и в распоряжении «тыловых» губернаторов практически не было вооруженных сил. Поэтому первоначально повстанцам и на этот раз сопутствовал успех. Им удалось захватить Неаполь, где провозглашенный царем Юлиан устроил, по римскому обычаю, конные ристалища в честь победы:
Самаритянина; жгли поместья и церкви и убили многих христиан. [Юлиан] с множеством самаритян пришел в Неаполь смотреть состязания на ипподроме. В первом же заезде победил некий возничий Никий, христианин. Были в Неаполе и другие возничие, самаритяне и иудеи, которых победил этот возничий Никий. Когда он пришел к тирану за наградой, [Юлиан] спросил его, какой он придерживается веры. Узнав, что [Никий] христианин и что в предстоящем сражении надеется на скорую победу христиан, как и случилось, [Юлиан] тотчас же приказал отрубить на ипподроме голову [этому] возничему.
Хронография, 18:35
Однако вскоре удача от них отвернулась. Собравшись с силами, византийцы нанесли мятежникам сокрушительное поражение. Юлиан, как и его предшественник Юстас, попал в плен и был обезглавлен:
Дукс Феодор Курносый … устремился против [Юлиана] с большим войском, взяв с собой и филарха Палестины. Самаритянин Юлиан, узнав об этом, бежал из Неаполя. Дукс и его войско преследовали его, и между ними произошла битва. Многих самаритян дукс зарубил и захватил самого самаритянина Юлиана, так как Бог отвернулся от него. Отрубив ему голову, он [дукс] послал ее вместе с диадемой Василеву Юстиниану. Вскоре после того, как василевсу стало известно о тирании самаритян и несчастном Юлиане, пришло в Константинополь сообщение архонтов и [посланная василевсу] голова тирана.
Там же
Прокопий Кесарийский сообщает о колоссальных потерях среди самаритян: «Говорят, что в этом сражении погибло сто тысяч человек, в итоге этого самая плодородная на земле местность лишилась крестьян». Иоанн Малала приводит значительно более скромные цифры:
Пало же со стороны самаритян двадцать тысяч. Некоторые [самаритяне] бежали на гору по имени Арпаридза, другие в Трахон, на так называемую железную гору. Филарх, сарацин римлян, захватил из них в качестве добычи двадцать тысяч юношей и девушек, которых продал в персидских и индийских областях.
Подавив восстание, Юстиниан «обратил большинство самаритян в истинную веру и сделал христианами» (О постройках, 5:7:16). Для самаритянской общины это поражение стало ударом, от которого она уже не оправилась.
Титульная иллюстрация: Юстиниан I с придворными. Мозаика церкви Сан-Витале в Равенне, ca. 547 / Wikimedia