Рош ха-Шана, Йом ха-Кипурим и Суккот.
Кульминация еврейского года — осенью, в Грозные Дни. Новый год (Рош ха-Шана, Новолетие), День искупления (Йом ха-Кипурим) и наступающий после них праздник Кущей (Суккот). Об их истории, значениях и символике написано очень много, в том числе по-русски. Я же хочу попытаться передать динамику осенних праздников.
Настроение Грозных дней создаётся постепенно, достигает белого каления — и спадает тоже постепенно. Завершив Новолетие и День Искупления, человек не должен с облегчением думать: ну хватит, помолились, а теперь снова начинаются будни. Нет, мы понижаем градус душевного накала не спеша, чтобы на душе не появилось трещин.
Новолетие отмечается первого числа лунного месяца тишрей, приходящегося на сентябрь-октябрь. За месяц до него, с первого числа месяца элул, в еврейском ритуале начинает ощущаться приближение праздников, о которых сказано «и радуйтесь в трепете» ( Псалмы 2 
). К двум из трёх ежедневных молитв добавляют 27 псалом: «Господь — свет мой и спасение мое. Кого бояться мне?.. Ибо Он укроет меня в куще Своей в день бедствия…Если бы не верил я, что увижу благо Г-сподне в стране живых…» Это один из самых «неуверенных» псалмов книги, исполненный страха, смешанного с надеждой, и надежды, превозмогающей страх: «Надейся на Господа, [и даже если надежда обманет — ] мужайся, и да будет сильным сердце твое, и надейся на Господа!»
За неделю до Новолетия перед утренней молитвой начинают читать покаянные гимны «слихот». Положено читать их ещё затемно, до восхода, чтобы поднимающееся солнце пробуждало надежду. Просьбы о милосердии, цитирование Исход 34: 6-8 «Господь Бог жалостливый и милосердный, долготерпеливый и великий в благодеянии и истине…» — и снова гимн, и снова Исход 34: 6-8, и снова… Гимны «слихот» писались еврейскими литургическими поэтами эпохи расцвета еврейства Германии, ставшей временем его гибели — эпоха крестовых походов. «Измучены мы, попраны, отданы на заклание и растерзание — но это из-за грехов наших, которые терзают нас, как хищники…» Мучения души под игом грехов и мучения тела под бременем гонений описываются одними и теми же словами. «Не губи, ведь не в этом Твоё величие! Ты славен как Бог, дарующий жизнь — так прояви себя таковым!»
В канун Новолетия «слихот» удлиняются примерно втрое, гимнов становится больше: даже читая их быстро, не уложиться за час. Последний шанс добиться благоприятного небесного приговора.
Два дня Новолетия. Утренняя молитва растягивается часа на два, потом — чтение Торы, потом — трубление в бараний рог «шофар», главная заповедь праздника. Вся община в молчании внемлет раздирающему душу звуку рога и вспоминает его значения: коронация Бога как Владыки мира; начало заседания небесного суда; память о жертвоприношении Исаака; память о даровании Торы на Синае; надежда на приход Мессии, на собирание изгнанных, на воскресение мёртвых… А потом — дополнительная молитва, ещё часа два. Сейчас решается наша судьба на весь грядущий год, да не только наша — всего человечества. В этот день сотворён человек, в этот день у Царя появились подданные, и в этот день Он сидит на престоле суда, а все люди, всех племён и наций, проходят перед Ним по одному, как овцы перед пастырем — «кто умрёт в срок, а кто не в срок, кто утонет, а кто сгорит, кого убьют, а кого повесят, кто будет покоиться, а кто маяться…» И никто не уйдёт от суда, только раскаяние, только молитва, только благодеяния могут отвратить дурной приговор.
Новый год кончился. Можно, казалось бы, вздохнуть и вернуться к будням, но кульминация ещё впереди. Через неделю — День Искупления. А до этого — снова каждое утро «слихот», только они стали длиннее, чем были в неделю до Новолетия. Добавим гимнов, добавим воспоминания о жертвоприношении Исаака, ведь только его заслуга нас и защищает: на собственные заслуги мы уже не надеемся. Перед молитвой — 130 псалом, вопль, берущий за душу: «из глубин взываю… если Ты будешь помнить грехи, кто же устоит?» В молитву «18 благословений» добавляются вставки с просьбами о добром приговоре. И опять-таки 27 псалом.
День Искупления, десятое число месяца тишрей. На сутки человек выключен из жизни, не ест, не пьёт и даже не моется, всё время, свободное от сна, проводит в синагоге. Вечерняя, утренняя, дополнительная. Молитвы растягиваются до предела: между дополнительной и послеполуденной едва удаётся выкроить полтора часа, чтобы кантор мог перевести дух. Послеполуденная, завершающая — на закате. И всё об одном: «Нет у нас заслуг, полны мы мерзостями, приговор нам вынесен суровый, Храм разрушен, и даже раскаяться мы толком не можем, но Ты всё-таки прости, а? Просто так, что Тебе стоит? Может, из нас всё-таки выйдет толк в будущем году?»
Закат. Вся община, с трудом держась на ногах, вопит «Слушай, Израиль», «Господь — он Бог!» Можно пойти попить и поесть. 130 псалом и вставки в «18 благословений» отменяются. Всё? Ничего подобного. Предположим, что хороший приговор себе и всему человечеству мы обеспечили. А о земле кто подумает? Приближается праздник Суккот, в который на небесах решают, когда пойдут дожди в Палестине и соберёт ли крестьянин в апреле озимые. Поэтому нужно спешно копить заслуги. И 27 псалом.
Суккот, с 15 по 22 тишрей. Самый весёлый праздник года. Но ежедневно во время утренней молитвы мы обходим амвон с бесконечными «Осанна», то есть «спаси же!» Спаси мир, спаси народ, спаси землю, спаси посевы — от засухи, от червя, от жука, от гнили. И по-прежнему 27 псалом.
Последний день Суккот, Хошана-Раба. Кантор одевается так же, как в День Искупления, напевы молитв — тоже из Дня Искупления. Амвон обходят семь раз: «ради нас, ради предков, ради Себя — дай дождь иссохшей земле!» Гимны, гимны, всё настойчивей и настойчивей. Наконец, последний раз читаем 27 псалом. Наступает Симхат-Тора — безудержная радость Торы, целый день пляшем. Грозные дни кончились. Два месяца мы жили как полагается, вспоминали о Боге и о душе ежедневно, освежили в памяти значение слов «раскаяние» и «надежда». Теперь бы не забыть об этом до следующего праздника.