Об одном из сложнейших богословских и философских парадоксов — противоречии между свободой воли и божественном всезнании.
«Я же ожесточу сердце фараона и умножу знамения Мои и чудеса Мои в земле Египетской» (Исх. 7:3) — эти слова были сказаны Моисею еще до того, как началась его борьба с фараоном, задолго до того, как Египет был поражен десятью казнями. Но Богу уже все известно наперед. И дальше все происходит по плану — в описании казней египетских мы читаем: «И ожесточилось сердце фараона, и не отпустил он израильтян, как и говорил Господь через Моисея» (Исх. 9:35).
Слова эти с давних времен вызывали вопросы у внимательных читателей библейского текста. Ведь в них подвергается сомнению один из центральных принципов иудаизма, особенно близкий современному человеку, — принцип свободы выбора. На первый взгляд может показаться, что Тора исповедует детерминизм. У человека нет свободы выбора, ведь Богу все известно заранее. Известно, что фараон откажется отпускать евреев, за что будет примерно наказан “великими карами”. Более того, Бог как бы сам закрывает властителю Египта пути к раскаянию. Мидраш Шмот Раба по этому поводу интересуется: «А не открывает ли это лазейку для еретиков?»
Вряд ли кто-то назовет еретиком раввина Хисдая Крескаса, выдающегося философа и одного из лидеров испанского еврейства в XIV веке. Однако же он утверждал, что свобода воли человека несовместима со всезнанием Всевышнего. Другими словами, по мнению Крескаса, никакой свободы выбора нет. Того же мнения придерживался и другой великий философ Барух (Бенедикт) Спиноза. По его мнению, свободой выбора не обладают ни Бог, ни природа, ни человек. Свобода человека — это лишь осознанная необходимость, понимание того, что существуют обстоятельства, определенные заранее, и человек обязан жить, учитывая этот факт. В теологии Спинозы нет личностного Бога, поэтому она вполне гармонична. А вот у Крескаса возникает противоречие — если у человека нет свободы выбора, то какой смысл в исполнении заповедей, и что делать с провозглашаемым Торой принципом воздаяния? Иными словами, за что был наказан фараон, если сердце его было ожесточено самим Богом?
В отличие от Хисдая Крескаса, другой великий средневековый еврейский философ Рамбам был последовательным сторонником идеи свободы выбора. Вот что он пишет в своем галахическом кодексе «Мишне Тора»: «Человеку дана свобода воли. Пожелает он пойти по пути добра и стать праведником — дано ему право; пожелает пойти по пути зла и стать грешником — дано ему право. Как сказано в Торе: “Вот, человек стал как один из нас в познании добра и зла” (Быт. 3:22) — то есть, человеческий род — единственный в мире, обладающий способностью самостоятельно, своим собственным разумом и сознанием, познавать добро и зло и делать все, как он пожелает, и никто не помешает ему творить добро или зло». И продолжает: «Да не придет тебе на ум, о чем говорят глупцы из других народов и большинство невежественных евреев: что Господь решает перед тем, как человек появляется на свет, кем тому быть — праведником или злодеем. Не так это. Всякий может стать праведником, как Моисей, учитель наш, или злодеем, как Йеровам, мудрым или глупцом, милосердным или жестоким, скупым или щедрым и так далее. И нет никого, кто бы заставлял его, или решал за него, или влиял на выбор им одного из двух путей, — лишь он сам, по своему разумению, направляется по тому пути, который изберет» (Законы покаяния 5: 1-3).
Рамбам доказывает наличие свободы выбора от обратного: Божественные заповеди и законы, обращенные к человеку, бессмысленны, если тот не обладает свободой выбора. А если эти законы даны, если эти требования выставлены, значит, свобода выбора существует, и не все предопределено заранее.
Философ Нового времени Иммануил Кант, решая проблему соотношения свободы и необходимости, утверждал, что свобода выбора возвышается над причинностью природы. Человек свободен как существо, принадлежащее к ноуменальному миру постигаемых разумом целей, и одновременно несвободен как существо, принадлежащее к феноменальному миру природных законов. Нравственная свобода соответственно обнаруживается не в отношении к необходимости, а в том, как и какие принимаются решения, какие действия сообразно этим решениям совершаются. В самом деле, наш выбор весьма ограничен. Мы не выбираем время и место своего рождения, своих родителей и окружающую нас в первые годы жизни социальную среду. Зачастую нам неподвластно наше физическое здоровье. Мы не властны над цунами, бурями, землетрясениями и прочими природными катаклизмами. Все это подвластно лишь высшим силам. Но нам дано самое главное — то, что Талмуд называет «страхом перед Небесами», а именно возможность выбирать свой путь в жизни, соблюдать или не соблюдать Божественные заповеди, стать добрым, порядочным, или может быть злым, или просто равнодушным человеком. Наш нравственный выбор находится под нашим контролем. Бог не решает за нас как поступить в той или иной конкретной ситуации. Решает только человеческая воля. В этом — основа еврейской веры, как ее понимает Рамбам и другие еврейские мудрецы. Бог дает заповеди, а человек решает, исполнять их или нет. В этом, собственно говоря, и заключена свобода выбора человека.