Выясняем, как относились авторы Писания к бракам евреев с представителями чужих народов.
Тема смешанных браков красной нитью проходит через всю книгу Эзры (которую позже разделили на две книги, Эзры и Нехемьи). Однако только в последней главе книги Нехемьи нам, наконец, объясняют, почему тогдашнее религиозно-политическое руководство реагировало на эту проблему столь истерично.
Впрочем, сначала немного истории. Согласно библейскому нарративу, современники Эзры и Нехемьи были далеко не первыми евреями, кто охотно роднился со своими нееврейскими соседями. Наоборот: эта проблема возникла практически сразу после того, как евреи завоевали Ханаан (мы сейчас придерживаемся традиционной библейской хронологии):
И жили сыны Израилевы среди Хананеев, Хеттеев, Аморреев, Ферезеев, Евеев, [Гергесеев] и Иевусеев, и брали дочерей их себе в жены, и своих дочерей отдавали за сыновей их, и служили богам их.
Авторам Писания это, естественно, не нравится, особенно про чужих богов. Но и нельзя сказать, что они истерят или паникуют — по сравнению с Эзрой и Нехемьей, их реакция более чем сдержанная,
Несколько глав спустя один из судей Израиля, богатырь Шимшон (Самсон), решает взять в жены филистимлянку. Его родители, конечно, недовольно ворчат («Разве нет женщин между дочерями братьев твоих и во всем народе моем, что ты идешь взять жену у филистимлян необрезанных?»), но сцен не устраивают, более того, семья Шимшона присутствует на свадьбе сына: «И пришел отец его к женщине, и сделал там Самсон пир, как обыкновенно делают женихи» (там же, 14:10). В общем, никаких «сейчас я повешу трубку и умру» (с).
Более того, в некоторых случаях Писание и вовсе реагирует на смешанный брак совершенно спокойно — например, когда царь Шломо (Соломон) заключил династический брак с Египтом: «Соломон породнился с фараоном, царем Египетским, и взял за себя дочь фараона и ввел ее в город Давидов, доколе не построил дома своего и дома Господня и стены вокруг Иерусалима» (Млахим I, 3:1). Все. Возмущение будет только позже, когда царь попадет под тлетворное влияние своих жен-неевреек:
И полюбил царь Соломон многих чужестранных женщин, кроме дочери фараоновой, Моавитянок, Аммонитянок, Идумеянок, Сидонянок, Хеттеянок…
Во время старости Соломона жены его склонили сердце его к иным богам, и сердце его не было вполне предано Господу Богу своему, как сердце Давида, отца его. И стал Соломон служить Астарте, божеству Сидонскому, и Милхому, мерзости Аммонитской. И делал Соломон неугодное пред очами Господа и не вполне последовал Господу, как Давид, отец его.
Млахим I, 11: 1-6
Таким образом, мы видим, что авторов более ранних библейских книг возмущают не столько сами смешанные браки, сколько их негативные последствия. Причем никто, похоже, не считал эту проблему требующей незамедлительного и радикального решения — ни одной конкретной меры против смешанных браков я что-то не припомню.
Что же изменилось в начале эпохи 2-го Храма? Как мы уже сказали, ответ на этот вопрос мы находим в последней главе книги Нехемьи:
Еще в те дни я видел Иудеев, которые взяли себе жен из Азотянок, Аммонитянок и Моавитянок; и оттого сыновья их в половину говорят по-азотски, или языком других народов, и не умеют говорить по-иудейски.
Я сделал за это выговор и проклинал их, и некоторых из мужей бил, рвал у них волоса и заклинал их Богом, чтобы они не отдавали дочерей своих за сыновей их и не брали дочерей их за сыновей своих и за себя.
Нехемья, 13: 23-25
Снова вернемся в эпоху судей и царей. Согласно библейскому нарративу, в то время евреи были многочисленным (сотни тысяч только боеспособных мужчин) народом, который, завоевав Ханаан, постепенно ассимилировал остатки местных племен. Этот процесс имел свою цену — вместе с иноплеменными женами проникали их верования и обычаи. Евреи становились «плохими» евреями («и служили богам их») — но, тем не менее, было совершенно понятно, кто кого поглощает и растворяет.
Однако в начале эпохи 2-го Храма ситуация принципиально иная. Евреев в Иудее мало (с первой, самой большой волной «репатриации в страну вернулось только «сорока две тысячи треста шестьдесят человек», с Эзрой и того меньше), они слабы, им постоянно угрожают соседи… В этой ситуации смешанные браки неизбежно приводят к тому, что рожденные в них дети «не умеют говорить по-иудейски», т.е., попросту говоря, ассимилируются в модерном смысле этого слова. Речь уже не идет о том, кому евреи будут поклоняться, Богу Израиля или местным идолам — на кону само существование «еврейского коллектива».
Именно поэтому, как нам кажется, тогдашние лидеры реагируют на происходящее столь болезненно, и готовы пойти на любые меры, не останавливаясь даже перед пошлым рукоприкладством («Некоторых из мужей бил, рвал у них волоса»). A Неемия, перечисляя свои главные заслуги в конце своей автобиографической исповеди, с гордостью скажет:
Так очистил я их от всего чужеземного.
Нехемья, 13:30
Титульная иллюстрация: Эзра на молитве. Гравюра Густава Доре, 1866 / Wikimedia